Маша лежала на нерасправленной кровати и смотрела в потолок. Сегодняшний день: поток разношёрстной информации, сумбурных событий. Она вспоминала, как гнала машину по Восточной трассе, мечтая урвать у стремительно бегущего времени минутку для встречи со Шредером. И.М. обещала Сабрине вернуться к восьми.
…Половина восьмого, улица, утопающая в сумерках, «джип» Шредера. Его прикосновения, его тепло…
-Я не хочу тебя отпускать.
-Не отпускай…
Он поцеловал её ещё раз в конце свидания. Маша не могла заставить себя оторваться, видимо, Шредер тоже. Потому что, если бы мог, давно бы уже отстранился.
-Иди, я позвоню тебе, - он не отпускал руку Маши, - я люблю тебя.
-Я тебя тоже. Пойду, - она в последний раз прижалась к нему и ушла.
Тянуло оглянуться, но И.М. знала: оглянется – не выдержит, кинется обратно, к Шредеру…
Стрелка уже подбегала к восьми, когда запыхавшаяся И.М. влетела в гостиную.
Яна читала книжку лёжа на диване.
-Привет, как ты? – И.М. поцеловала её в щёку.
-Хорошо, мне даже за контрольную по географии пять, - счастливо заявила девочка.
-Там где про Африку? Ну вот видишь, я же тебе говорила. А где Сабрина?
-У себя в комнате. У меня сочинение, поможешь?
-Помогу.
-Ладно, - просияла Яна, - дочитаю – я тебя позову. «Герой нашего времени», помнишь?
-Такое не забудешь. Зови!
Маша быстро поднялась наверх. В комнате Сабрины горела настольная лампа и было тихо.
«Может, она медитирует», - задумалась Маша, - «ещё помешаю. Пойду лучше поем».
Подогревать было лень, и Маша решила, что цветную капусту можно есть и так…
-Вот так и живи, - ворчала девушка, полоская тарелку под краном, - никто тебя не встретит, не накормит. Всё сама!
Теперь она не сомневалась – Сабрина не медитирует. Маша слишком хорошо знала свою подругу. Скорее всего, она сидит и ждёт, когда к ней зайдёт И.М.. Или ещё лучше – вышивает – кладёт аккуратные стежки – один за другим – чёрным шёлком по белому шёлку. Шёлком по шёлку. Маша так никогда не умела. Совсем другое дело – крестики – как не нахалтуришь, всё равно красиво!
Тарелка внезапно выскользнула у неё из рук, и, звенящие всеми голосами осколки, разлетелись по полу. Собирая их, Маша вдруг разозлилась:
-Чёрт, и угораздило же мне влипнуть! Делать что ли было нечего – вылезла со своей пьесой! Сидела бы! Вот теперь и София бесится, и Сабрина. Конечно, у них-то других забот нет!
Она ушла в свою комнату и легла на кровать. Перед глазами складывались в ослепительную фигуру архангела шёлковые стежки. И.М. не выдержала и пошла к Сабрине.

И.М. посидела рядом, наблюдая за этим процессом.
-Сабрина, я не понимаю, почему ты сердишься, - слова дались легко, без надрыва, - не сердись.

-Я не могу такое пообещать, - покачала головой И.М..
Минутное столкновение их взглядов окончилось ничьей.
-Но почему я не должна делать этого? – упёрлась Маша.

Маше разговоры про «бросит» уже порядком надоели. Она вскочила на ноги и ушла в противоположный угол комнаты.
-Бросит, значит, бросит, - неожиданно жёстко выдала И.М..

-Тогда и ты меня послушай. Я не смогу жить без Шредера.

-Для справки – давно уже сломала. Это если ты не заметила, - И.М. вздохнула и подошла к окну. В тёмном пространстве медленно падал белый снег.

-А мне - нет. Постарайся прислушаться ко мне. Я ценю твоё мнение, и люблю тебя как подругу. Но от Шредера я не откажусь.